все-таки в душе я блондинка...
читать дальшеЯркое полуденное солнце припекало так, что казалось, оно способно расплавить воздух. Даже стрекотание неугомонных цикад стало теперь тише. Зной стоял давно, и палящие лучи уже успели превратить цветущие верхушки ядовитых олеандров в сухие коричневый кисточки, а раскидистые кроны средиземноморских сосен выцвели и пожелтели. Александр и Гефестион понуро спускались вниз по склону, поднимая облачка охряной пыли с пересушенной земли и ступая по хрупким пучкам пожухлой травы. Больше всего на свете они сейчас ненавидели Аристотеля и его травки, которые они разыскивали с самого утра, в то время как остальные их товарищи, должно быть, отдыхали в тени прохладной рощи, где-нибудь у ручья. Не было заметно ни дуновения ветерка, ни облака на небе, ничего, что могло бы хоть как-то облегчить беспощадный зной. Лишь солнце ярче слепило глаза и сильнее обжигало кожу, стоило только выйти из-под жидкой тени истощенных деревьев. Мальчики шли молча, из-за духоты и зноя усталость накапливалась быстрее, сводя все мысли к простому желанию окунуться в прохладную воду.
Они почти спустились в низину, где трава еще сохраняла свой зеленый цвет, не успев иссохнуть и стать ломкой, когда Гефестион внезапно остановился, и с удивлением выгнув брови, уставился на ту гору, что осталась у них за спиной. Там над самой вершиной, медленно наползая на солнце, висела огромная иссиня - серая туча. Мальчики безмолвно заворожено смотрели на это чудо, которое казалось здесь столь неуместным и удивительным. Густые, тяжелые облака медленно заволакивали чистое нежно-голубое небо. Солнце, утопая во тьме грозовой тучи, забирало с собой слепящий свет и обжигающие лучи. Весь мир, словно замер в ожидании какого-то волшебства: смолкли насекомые, исчезли птицы. Лишь легкий прохладный ветерок, едва скользнув по ногам, спрятался в усталой траве. Еще мгновение и все небо затянуло непроглядной тьмой, как - будто в одночасье настал поздний вечер, а в следующую секунду бархатные раскаты грома рассыпались над землей тяжелыми каплями летнего дождь. Яркие молнии, выпущенные самим Зевсом, вспыхнули и расчертили небо.
- Бежим скорее!- Александр, кинув корзину прочь и схватив Гефестиона за руку, собирался бросится с ним через низину к лесу, чтобы спрятаться под кронами деревьев.
Аминторид совершил лишь несколько вялых шагов и остановился на месте, удерживая друга рядом с собой:- Куда, Александр?
Царевич с удивлением обернулся к нему, но тут же натолкнулся на полные счастья карие глаза и лучезарную улыбку. Дождь, Александр! Наконец-то дождь!- Гефестион, не в силах больше стоять на месте, принялся скакать по поляне, подставляя изморенное солнцем лицо под прохладные капли дождя. Александр некоторое время стоял в нерешительности, после чего рассмеялся и бросился вслед за другом, выписывая непонятные фигуры на поляне. Сухая земля жадно впитывала влагу, обильно падающую с небес, лес, как - будто ожил, подставлял опаленные ладони ласковому дождю. Шумели листья деревьев под тяжелыми каплями, глухие раскаты грома разносились над горой, превращаясь в эхо.
Набегавшись, Гефестион опустился на траву, и тяжело дыша, смотрел, как пелена дождя застилает все, вокруг сузив мир до небольшой поляны, на которой они находились. Александр сел рядом, чувствуя, как крупные капли, собираются в небольшие ручейки и приятно скользят по коже, остужая за день нагретое тело. Одежда давно пропиталась дождем, волосы совсем намокли и прилипали тяжелыми прядями к шее и лицу.
-Это ведь к переменам?- почти шепотом спросил царевич.
-Да, к переменам… - также тихо ответил Гефестион. Он внимательно посмотрел на Александра, то выглядел необычайно трогательно и нежно: ясные голубые глаза доверчиво и наивно смотрели на Гефестиона, с длинных выгоревших на солнце ресниц медленно скатывались чистейшие капли дождя, мокрые волосы темными змейками обрамляли лицо. В его взгляде было что-то новое, чего Аминторид не замечал раньше, какие-то внутренние тревоги, сомнения, оттененные странной неуверенность. Царевич секунду смотрел на друга, после чего резко, порывисто обнял его, прижавшись всем телом, и уткнулся лицом в его шею: - Никогда, прошу, никогда – горячий шепот обжог кожу Гефестиона - не отпускай меня… Я выдержу многое, я сделаю многое, но только будь всегда рядом…
Юноша сильнее прижал к себе Александра, словно пытался скрыть его от всего мира, спрятать, растворить в гуще дождя. Какая-то странная боль и тоска непривычно защемили сердце. Гефестион поднял лицо к небу, откуда бесчисленные капли сыпались сплошным потоком на землю. Крошечные ручейки струились по его щекам, он не знал был ли это дождь или же его собственные слезы.
- Люблю тебя…- тихо, словно боясь своих слов, прошептал Гефестион. – Больше, жизни, больше всех на свете…- уже громче говорил он, слышал, как ему вторит дождь, как его словами говорит лес.
Александр посмотрел на друга, на миг ему показалось, что сердце вот- вот разорвется от наполняющих его чувств, от чувств, которые долго таились, где-то в глубине, а теперь обрели форму, смысл: - Люблю… - одними губами ответил Александр. Гефестион взял его лицо в свои ладони, так, будто держал самую хрупкую вещь во вселенной и начал нежно, беспорядочно целовать глаза, губы, волосы: - Любимый… Мой…Единственный… Люблю…- слова лились как вода, и он уже не различал, говорил ли он сам их, или повторил Александр, или это был шепот дождя.
Дождь давно закончился, громовая туча исчезла, растаяла, словно ее и не было никогда. Вновь выглянуло солнце, ласковое, приветливое солнце, мягко льющее свой свет на освеженную, заново начавшую жить землю. Оставшиеся после дождя капли, искрились мириадами красок в теплых лучах. Лес шелестел кронами деревьев, в которых заблудился прохладный ветерок. Несмелое щебетание птиц сменило шум дождя и раскаты грома. Александр и Гефестион сидели на пригорке, взявшись за руки и склонив головы друг к другу. Да, дождь после такой погоды к переменам, теперь все будет иначе.
Они почти спустились в низину, где трава еще сохраняла свой зеленый цвет, не успев иссохнуть и стать ломкой, когда Гефестион внезапно остановился, и с удивлением выгнув брови, уставился на ту гору, что осталась у них за спиной. Там над самой вершиной, медленно наползая на солнце, висела огромная иссиня - серая туча. Мальчики безмолвно заворожено смотрели на это чудо, которое казалось здесь столь неуместным и удивительным. Густые, тяжелые облака медленно заволакивали чистое нежно-голубое небо. Солнце, утопая во тьме грозовой тучи, забирало с собой слепящий свет и обжигающие лучи. Весь мир, словно замер в ожидании какого-то волшебства: смолкли насекомые, исчезли птицы. Лишь легкий прохладный ветерок, едва скользнув по ногам, спрятался в усталой траве. Еще мгновение и все небо затянуло непроглядной тьмой, как - будто в одночасье настал поздний вечер, а в следующую секунду бархатные раскаты грома рассыпались над землей тяжелыми каплями летнего дождь. Яркие молнии, выпущенные самим Зевсом, вспыхнули и расчертили небо.
- Бежим скорее!- Александр, кинув корзину прочь и схватив Гефестиона за руку, собирался бросится с ним через низину к лесу, чтобы спрятаться под кронами деревьев.
Аминторид совершил лишь несколько вялых шагов и остановился на месте, удерживая друга рядом с собой:- Куда, Александр?
Царевич с удивлением обернулся к нему, но тут же натолкнулся на полные счастья карие глаза и лучезарную улыбку. Дождь, Александр! Наконец-то дождь!- Гефестион, не в силах больше стоять на месте, принялся скакать по поляне, подставляя изморенное солнцем лицо под прохладные капли дождя. Александр некоторое время стоял в нерешительности, после чего рассмеялся и бросился вслед за другом, выписывая непонятные фигуры на поляне. Сухая земля жадно впитывала влагу, обильно падающую с небес, лес, как - будто ожил, подставлял опаленные ладони ласковому дождю. Шумели листья деревьев под тяжелыми каплями, глухие раскаты грома разносились над горой, превращаясь в эхо.
Набегавшись, Гефестион опустился на траву, и тяжело дыша, смотрел, как пелена дождя застилает все, вокруг сузив мир до небольшой поляны, на которой они находились. Александр сел рядом, чувствуя, как крупные капли, собираются в небольшие ручейки и приятно скользят по коже, остужая за день нагретое тело. Одежда давно пропиталась дождем, волосы совсем намокли и прилипали тяжелыми прядями к шее и лицу.
-Это ведь к переменам?- почти шепотом спросил царевич.
-Да, к переменам… - также тихо ответил Гефестион. Он внимательно посмотрел на Александра, то выглядел необычайно трогательно и нежно: ясные голубые глаза доверчиво и наивно смотрели на Гефестиона, с длинных выгоревших на солнце ресниц медленно скатывались чистейшие капли дождя, мокрые волосы темными змейками обрамляли лицо. В его взгляде было что-то новое, чего Аминторид не замечал раньше, какие-то внутренние тревоги, сомнения, оттененные странной неуверенность. Царевич секунду смотрел на друга, после чего резко, порывисто обнял его, прижавшись всем телом, и уткнулся лицом в его шею: - Никогда, прошу, никогда – горячий шепот обжог кожу Гефестиона - не отпускай меня… Я выдержу многое, я сделаю многое, но только будь всегда рядом…
Юноша сильнее прижал к себе Александра, словно пытался скрыть его от всего мира, спрятать, растворить в гуще дождя. Какая-то странная боль и тоска непривычно защемили сердце. Гефестион поднял лицо к небу, откуда бесчисленные капли сыпались сплошным потоком на землю. Крошечные ручейки струились по его щекам, он не знал был ли это дождь или же его собственные слезы.
- Люблю тебя…- тихо, словно боясь своих слов, прошептал Гефестион. – Больше, жизни, больше всех на свете…- уже громче говорил он, слышал, как ему вторит дождь, как его словами говорит лес.
Александр посмотрел на друга, на миг ему показалось, что сердце вот- вот разорвется от наполняющих его чувств, от чувств, которые долго таились, где-то в глубине, а теперь обрели форму, смысл: - Люблю… - одними губами ответил Александр. Гефестион взял его лицо в свои ладони, так, будто держал самую хрупкую вещь во вселенной и начал нежно, беспорядочно целовать глаза, губы, волосы: - Любимый… Мой…Единственный… Люблю…- слова лились как вода, и он уже не различал, говорил ли он сам их, или повторил Александр, или это был шепот дождя.
Дождь давно закончился, громовая туча исчезла, растаяла, словно ее и не было никогда. Вновь выглянуло солнце, ласковое, приветливое солнце, мягко льющее свой свет на освеженную, заново начавшую жить землю. Оставшиеся после дождя капли, искрились мириадами красок в теплых лучах. Лес шелестел кронами деревьев, в которых заблудился прохладный ветерок. Несмелое щебетание птиц сменило шум дождя и раскаты грома. Александр и Гефестион сидели на пригорке, взявшись за руки и склонив головы друг к другу. Да, дождь после такой погоды к переменам, теперь все будет иначе.
@темы: Александр, т.н. "творчество
-
-
20.02.2008 в 22:56И заканчивается замечательной фразой, очень естественно и непринужденно
-
-
20.02.2008 в 23:00-
-
21.02.2008 в 15:32-
-
21.02.2008 в 16:20-
-
21.02.2008 в 20:26-
-
24.02.2008 в 12:49Что касается описания действий человеческого характера, то мне кажется, что ты использовала немного шаблонные фразы - типа лучезарная улыбка))))))))))
-
-
24.02.2008 в 13:06спасибо за ценное замечание, ты права, надо эти вещи как-то переиначить
-
-
27.02.2008 в 23:35-
-
28.02.2008 в 19:39